Как боксер Макс Шмелинг стал любимцем Гитлера, а потом спасал евреев

Жителям постсоветского пространства не понять, что означает титул чемпиона в тяжелом весе для Соединенных Штатов Америки. Это один на вершине, великий герой, человек, каждое слово которого воспринимают с восторгом. У нас просто нет подобных званий, к которым бы чувствовали такое почтение, но последний раз такие же чувства россияне испытывали к Гагарину. Любой фактик из его жизни тут же становился легендой.

Именно поэтому американцы все прощали Майку Тайсону: и облапанные ягодицы у леди, и откушенные части тела у джентльменов. Именно поэтому каждый из чемпионов пользовался повышенным уважением и интересом. Кстати, чемпионы почти всегда были их соотечественниками, ну или хотя бы просто жили в Америке.

И если по ряду причин титул переходил иностранцу, заокеанская общественность просто на время теряла интерес к боксу. До тех пор, пока не восстановится естественный ход вещей. Да только мало у кого получалось вмешаться в чемпионскую гонку – США являлись абсолютным лидером тяжелого веса.

Если не считать британца Фитцсиммонса и канадца Бернса, которые, впрочем, всю свою карьеру провели за океаном, первым чемпионом из-за рубежа стал немец Макс Шмелинг. К концу 1920- годов он победил сильнейших тяжеловесов Европы и отправился в Соединенные Штаты, чтобы покорить мир. Он сумел стать там вполне респектабельным боксером, хотя звезд с неба не хватал. В его чемпионство никто не верил.

Тем не менее, чемпионом он стал, хотя и при очень странных обстоятельствах. Его соперник, литовец Джек Шарки, грубо нарушил правила и отправил Макса на пол. Немца признали победителем, хотя человек, объявленный лучшим боксером мира, в это время мог быть приведен в вертикальное состояние только с помощью домкрата.

Америка это проглотило легко – только что началась Великая депрессия, стране было просто не до национальных символов. К тому же, титул получил не шибко умелый иностранец из-за противоречивого судебного решения. Все ожидали, что он лишится звания уже в следующем бою. И надо сказать, что так и случилось.

В это время прежнее благостное отношение американцев к Максу изменилось. Партия НСДАП стала в Германии могущественной политической силой, и ее победа на выборах не обещала ничего хорошего ни Европе, ни еврейскому народу. Американец Макс Бэр не имел отношения к иудейской религии, но являлся на четверть евреем по отцу. Летом 1933-го года он вышел на ринг со звездой Давида, и буквально вынес немца с ринга.

Через пару лет после этого в Третьем рейхе были введены нюрнбергские расовые законы. Лично Гитлер дал знать боксеру, что он недоволен его сотрудничеством с еврейским промоутером Джо Джейкобсом. Кроме того, от него потребовали расстаться с женой, чешской актрисой. Но спортсмен не пошел на поводу даже у фюрера. Более того – защитил своего коллегу боксера Хайнца Лазека, которому грозила статья за «расовое осквернение» – тот имел связь с еврейкой, которая родила ему ребенка.

В 1936-м году Шмелинг одержал победу, что стала самым большим сюрпризом в тяжелом весе на тот момент. Молодой Джо Луис, который ныне считается одним из самых лучших тяжеловесов в истории, тогда еще не завоевал чемпионского титула, но уже считался абсолютно непобедимым – таким огромным было его преимущество надо всеми. Но Макс заметил, что тот немного опускает руку после того, как наносит удар, и планомерно стал этим пользоваться. Он раз за разом атаковал ничего не понимающего Луиса в челюсть, раз за разом пользовался огрехом в технике своего визави. Поединок закончился в 12-м раунде, нокаут.

Геббельс воспользовался этим на полную катушку, чтобы раструбить на весь мир о «превосходстве арийской расы». А Луис в это время работал над собой и все-таки завоевал чемпионство. Он даст реванш своему единственному победителю Шмелингу и предсказуемо окажется лучше во всем.

В 1938-м году, во время Хрустальной ночи, бывший чемпион мира спасет от погрома еврейскую семью и лично выйдет к нацистским чернорубашечникам, чтобы сказать, что искать надо в другом месте. Один из спасенных им детей, Генри Левин, станет в Америке крупным бизнесменом. Макс возьмет с него обещание обо всем молчать.

Он сумеет оправдаться перед союзниками, и проблем с оккупационными властями у него не будет. Хотя отношение в спортивной тусовке к нему сильно ухудшится. Лишь в 1989-м году Генри Левин, опасаясь своей и его cмeрти, раскроет тайну, как один из самых знаменитых немцев спасал евреев.