Слабый Куйвашев, преступник Ройзман, конфликт мэрии Екатеринбурга с администрацией губернатора, никакая оппозиция и многое другое…

Обозреватели сайта «Компромат-Урал» знакомят своих читателей с интересным интервью екатеринбургской журналистки Татьяны Пашковой федеральному интернет-СМИ. Представитель «четвертой власти» из столицы УрФО развенчивает многие мифы московской тусовки о региональной политике.

Татьяна ПАШКОВА, журналист РИА «Новый Регион — Екатеринбург»:
«Ни власть, ни оппозиция мне не симпатичны. Я жду, что они наконец-то все исчезнут»

Наверное, его можно оценить на неустойчивую троечку. За почти год нахождения на губернаторском посту никаких прорывов ни в чем Куйвашев и его администрация не совершили.

Пройдемся по нескольким сферам. Как известно, Свердловская область – промышленный регион. У нас много заводов по всей области, в подавляющем большинстве случаев это реально загнивающие производства, у них просто нет будущего, многие из них уже закрыты и находятся в стадии банкротства. С осени 2012 года в регионе пошла очередная волна голодовок на банкротящихся предприятиях – люди, уже уволенные с заводов, требовали выплатить им все причитающиеся деньги. Кризисные ситуации разрешались в вялотекущем режиме, месяцами. Да и сам факт того, что правительство области не отследило ситуацию, довело дело до голодовки, о многом говорит.

Понятно, что упадок промышленности начался не при Куйвашеве, но с его стороны и со стороны его команды не видно усилий по нормализации ситуации. Все делается по инерции прошлых лет, когда мы ждём очередной голодовки на заводе, а потом полгода выплачиваем долг. Работы на опережение как не было, так и нет.

Что касается экономики в целом. Дефицит бюджета Свердловской области в 2013 году – почти 20 млрд рублей. Двадцать! Миллиардов! Такого не было даже в кризис 2008 года.

Политика. Город Екатеринбург и областная администрация воюют со времен Росселя. В сентябре пройдут выборы мэра Екатеринбурга, и что бы там миролюбивое ни заявлялось официально, соперничество активизировалось. При Куйвашеве, на мой взгляд, мэрия Екатеринбурга обыгрывает администрацию губернатора на раз-два. Команда губернатора (хотя там ещё и остаются люди со времен Мишарина и даже частично росселевские, но всё-таки в существующем варианте собрал её Куйвашев) – это чиновничьи джунгли, где каждый сам за себя. Кампания ещё толком не началась, а в «желтом доме» (так в Екатеринбурге называют администрацию губернатора, потому что находится она в здании собственно желтого цвета) уже каждый, так или иначе имеющий к ней отношение, «выкруживает» собственные интересы. Мэрия же всё-таки действует в едином строю, действует как команда, и с областными, в стане которых кто в лес, кто по дрова, городские договариваться ни о чём, судя по всему, не собираются.

Куйвашев – слабый губернатор. Ни прорывов в управлении областью, ни новых мегапроектов, ни успешного продолжения или завершения старых. Например, на развитие особой экономической зоны «Титановая долина» (её начали создавать при Мишарине) федерального финансирования выбить не удается, толпы потенциальных резидентов до сих пор не наблюдается, строительство идёт очень вяло.

Для сравнения: Россель в конце своего срока бился за проведение саммита ШОС в Екатеринбурге – первого международного мероприятия такого масштаба на Урале, Мишарин придумал выставку «ИННОПРОМ», пытался лоббировать строительство высокоскоростной ЖД-магистрали Екатеринбург – Москва.

Дело в том, что Ройзман даёт отчаявшимся людям – родственникам наркоманов – простой ответ на очень сложный вопрос. Простое решение невероятно сложной проблемы. Делит мир на чёрное и белое. В этом мире любой наркотик – зло, а наркоман – страшное и опасное животное, с которым можно делать все что угодно. В мире Ройзмана и его оголтелых фанатов не надо думать и искать гуманистическое решение проблемы наркомании. Достаточно запереть 10 человек на окраине Екатеринбурга и кормить их луком, параллельно, если захочется, поколачивая за различные проступки.

Мне не кажется это допустимым. И до той поры, пока есть Ройзман, люди не станут думать о проблеме и своём отношении к ней сами. Собственно, в этом и причина популярности Ройзмана: не надо размышлять, уже есть готовый ответ.

И мне кажется, людей не стоит осуждать за это. Я по долгу службы слежу за их деятельностью, они всё-таки, работая в заксобрании, приносят пользу – так что пусть избираются от каких угодно партий.

Борьба за власть в Свердловской области есть всегда, даже в каких-то незначительных и никому не нужных вроде бы муниципалитетах за кресло мэра или депутата могут эпичные битвы разворачиваться – с черным пиаром, поджогами автомобилей кандидатов и избиениями в подъездах.

Ну и в Екатеринбурге сейчас, конечно, битва будет о-го-го: в сентябре выборы мэра, как я уже сказала, и выборы депутатов екатеринбургской гордумы.

Я, наверное, из несистемников местных только к Леониду Волкову хорошо отношусь, и то это скорее отношение к Волкову-человеку, а не к Волкову-политику – Алексей Навальный, чьим сторонником является Волков, мне не симпатичен.

Шевелений новых партий вообще крайне мало. Осенью 2012 года были местные выборы, какие-то новые партии выдвигали своих кандидатов, но в небольших количествах. Самого большого успеха достигли «Зеленые» (партия условно новая), набрав в городе Березовском – это недалеко от Екатеринбурга – аж 14 процентов в местной думе.

Посмотрим, что будет опять же на выборах в Екатеринбурге в сентябре. Видимо, эта кампания и покажет, насколько та или иная новая партия реально присутствует в городе.

Три года назад в правый «движ» пришли новые люди – и тоже уже успели перессориться. Поводом стал «Русский марш»: в 2012 году одна компания хотела проводить РМ два раза в год, в ноябре и почему-то 1 мая, вторая – только в ноябре, заявляя, что в мае незачем. Вот на этой почве и раскололись. У тех и у других, на мой взгляд, численность сторонников и тысячи человек не достигнет.

Следует признать, что маршированием деятельность правых не заканчивается. Вот те, что выступали за РМ раз в год, помогают детским домам регулярно. Погромов не устраивают ни те, ни другие.

Вообще, кажется, буйных неонацистов уже в Свердловской области всех пересажали. Известная история с группировкой «Фольксштурм», занимавшейся убийствами на национальной почве, недавно закончилась – последних членов осудили.

Что касается левых, то активнее всего коммунисты – те, которые из КПРФ. Нацболов у нас в регионе давно уже нет, один экс-нацбол в обкоме все той же КПРФ работает, двое других подались в журналистику.

Численность, конечно, по сравнению с численностью московских митингов невелика, максимум, что было в 2011 году, – это чуть больше 5 тыс. человек. Те задержания, про которые я говорила, остались первыми и единственными, хотя 10 декабря митинг был также не согласован. Точнее, мэрия Екатеринбурга не согласилась с предложенной организаторами площадкой, однако горожане вышли на изначально запланированное место.

И на этом же митинге, 10 декабря, было очень много ОМОНа, в какой-то момент бойцы даже выстроились в ряд со щитами, однако, постояв минут 10, расселись обратно по машинам.

Возвращаясь к организаторам, скажу, что в какой-то момент организацию – формальную, ну то есть подачу заявки, – взяли на себя коммунисты пополам с Леонидом Волковым.

Последней удачной акцией такого рода стало шествие 5 марта уже 2012 года, после президентских выборов. Там, мне кажется, тысяч семь вышло, при этом шествие тоже было несогласованным, но опять же никого не задержали.

Лично у меня, когда стало известно, что 6 декабря в Екатеринбурге собирается спонтанный митинг, отношение было действительно скептичное. Думала, выйдет три человека и даже не задержат никого (я же журналист всё-таки, что за митинг без задержания?). Удивительно, насколько мой скепсис не оправдался.

Декабрь 2011-го в Екатеринбурге был очень воодушевляющим. Я даже не знаю, когда ещё до этого в городе были такие мощные выступления. В нулевых точно ничего подобного не было, не считая акции пенсионеров против монетизации льгот, когда даже трамвайные пути перекрывали, но это всё-таки социалка. Митинги по меркам нашего города были многочисленными, было круто, было интересно, несмотря на мороз, бегать среди толпы с фотоаппаратом, что-то снимать на айпад, тут же отправлять тексты в редакцию. На мой взгляд, екатеринбуржцы в декабре 2011 года совсем не подкачали – молодцы.

Значение московских событий для меня и моих знакомых подчас огромно – в силу самого моего круга общения, поскольку это либо журналисты, либо люди, вовлеченные в политику. Невозможно быть оторванным от федеральной повестки. И конечно, митинги на Болотной, на Сахарова – это был такой взрыв для нас. Хотелось повторения и здесь, частично мы его получили.

Видимо, пока что придётся терпеть, работать журналистом, пока это возможно. По мере возможностей. Ну если что – уйду в бармены.

Ни власть, ни оппозиция – хоть системная, хоть несистемная в её нынешнем виде – мне не симпатичны. Я жду от них разве что того, что они наконец-то все исчезнут.

Не разочаровалась я разве что в Лимонове. Я действительно уважаю этого человека, в чем-то даже восхищаюсь им, хотя никогда не состояла в НБП. Впрочем, я, безусловно, признаю, что политического будущего у Лимонова, увы, нет.